Пасхальный седер в тюрьме
У этого рассказа есть предисловие. Таким предисловием стала статья раввина Давида-Меира Друкмана «Рабство и свобода». Вот что пишет раввин Друкман:
`В ночь седера мы провозглашаем: «В этом году мы – рабы, в будущем году мы будем свободны». Но в то же время еврейский закон предписывает чувствовать себя сейчас, во время седера, свободными людьми. Как объяснить это противоречие?
Пасхальный седер учит нас великой вещи: даже в состоянии физического рабства можно быть, чувствовать себя и вести себя свободным человеком. Но может это только еврей. Только еврейский народ. Новомесячье нисана – новый год для отсчета лет царствования царей. Про этот месяц сказано в Торе: «Вам этот месяц…» - вам и никакому другому народу. Только еврей может быть царем в любой ситуации.
У всех народов, по известной пословице, «когда говорят пушки, музы молчат» - у всех, но не у евреев. Величайшее творение и основа еврейской культуры – Вавилонский Талмуд – написан в вавилонском плену. Средние века – время расцвета всех отраслей еврейской науки и искусства. Еврейский народ, еврейская душа раскрывается именно в периоды испытаний, во времена Сокрытия Лика.
Состояние свободы – вопрос выбора. Если мы – как отдельные личности и как народ – предпочтем быть рабами, выбор за нами. Мы останемся рабами собственных страстей, мировой политики, модных веяний и промывания мозгов.
Но мы можем сделать и иной выбор, тот, которого ожидает от нас Всевышний. Мы можем подняться над собой и над окружающей действительностью. И месяц нисан дает нам силы для этого.
***
Ноах Герц попал в сирийский плен во время войны Судного дня. На пятый день войны его самолет был сбит, а сам Ноах ранен при падении. Его доставили в больницу в Дамаске, ампутировали ногу выше колена и через пять дней после операции, закрыв ему глаза повязкой, перевезли в тюрьму. Зимние месяцы он провел в камере-одиночке без окна и кровати, ночами пытаясь согреться на каменном полу под двумя тонкими одеялами. Повязки на культе ампутированной ноги почти никогда не менялись.
Однажды ночью дверь его камеры открылась, и Ноаха, вновь с повязкой на глазах, перетащили этажом выше. Он оказался в общей камере с еще двадцатью двумя пленными. Большинство – как и он, летчики, знакомые ему по службе в армии.
Здесь он провел все оставшееся время плена.
Ноах вел в тюрьме дневник, который ему потом удалось тайно вывезти из Сирии после освобождения из плена. Среди прочего он описывает праздник Песах в тюрьме.
23 адара. Через три недели Песах. Начинаем думать о том, как бы получить из дома мацу, и вообще, как будет выглядеть праздник в тюрьме… Некоторые предлагают давить на сирийцев, чтобы обеспечили нас мацой. Предлагают объявить им, что если не будет мацы – объявим голодовку. Не все согласны с этим планом.
4 нисана. Открывается дверь, и в камеру вносят ящик с полотенцами. Сначала мы думали, что сирийцы решили улучшить нам условия, но кто-то разглядел, что полотенца – израильские. Общее ликование! Посылка из дома!
В тот вечер дверь камеры открывалась еще несколько раз, и у нас появилось белье, тапочки, зубные щетки и расчески, а главное – продукты на Песах. Проблема мацы решилась сама собой. В посылке были еще харосет, кипы, талесы и молитвенник. Военный раввинат нас не забыл! На следующий день нам передали еще две книги Танаха.
7 нисана. Приближается Песах, но пасхальной агады мы так и не получили. Амос и Герберт взялись написать ее по книгам Танаха и частично – по памяти. Мы решили провести пасхальный седер как положено. Нерелигиозные и «традиционные» немного спорят о формулировках агады и об общем характере предстоящего седера, но общее настроение – провести его, как положено по еврейской традиции.
Последнюю неделю подготовка идет особенно интенсивно. Импровизированный хор репетирует пасхальные песни. От ежедневной нормы откладываются продукты, чтобы улучшить праздничное меню.
14 нисана. Пасхальный седер. Первый Песах в плену. Надеваем белые рубашки, которые получили из дома, и рассаживаемся вокруг длинного стола. Вместо одной большой скатерти перед каждым лежит отдельная салфетка. Настроение приподнятое. Сирийцев предупредили заранее, что сегодня будет весело. Во главе стола садится Луи, он будет вести седер. Рядом с ним – Амос, он будет проверять и исправлять, если Луи ошибется. Начинаем читать агаду. Герберт, самый молодой из нас, задает четыре вопроса. Хор поет великолепно, и все присоединяются к его пению. Делаем перерыв в чтении агады для праздничной трапезы. После трапезы продолжаем читать агаду до конца. За столом сидим часа три, потом начинаются танцы. Шум. Сирийцы в недоумении несколько раз открывают дверь камеры. Не понимают, чему можно так радоваться в плену.
Потом мы произносим два особых благословения. Одно из них составил Амос: «Милосердный, Он благословит и вызволит вскорости, в наши дни, всех солдат Армии Обороны Израиля, находящихся в плену горьком, тяжелом и жестоком, в каменных мешках Дамасского изгнания, и объединит их вскорости, в наши дни с их семьями в земле Сиона, сейчас, немедленно, вскорости, в наши дни пленные вернутся в радости в Сион, амен!»
P. S. Ноах Герц стал одним из тех израильских солдат, кому удалось вернуться из плена. Спустя десять лет после своего возвращения домой он совершил переворот в своей жизни: принял на себя полное соблюдение Торы и заповедей.