От редактора
“Хевра Кадиша”- реальная доброта
Для начала - немного о традиции. Для выполнения процедуры подготовки к похоронам, которая считается у евреев одной из самых больших мицвот (мицва - заповедь, доброе дело, исполнение воли Всевышнего), в еврейской общине создается Хевра Кадиша, которая и занимается этим святым делом.
Заповедь хоронить мертвых упоминается в Торе в связи с «мет мицва» (буквально – покойник заповеди) - человеком, умершим в одиночестве, которого некому хоронить. Похоронить такого человека обязан каждый, кто волей Б-жественного Провидения оказался рядом, будь то даже коэн (священник, которому в обычной ситуации запрещено оскверняться мертвым телом, даже собственных родителей).
В наше время, когда еврейские традиции знакомы немногим, и евреи, как правило, не знают, как похоронить своих близких согласно законам Всевышнего, мы должны относиться к каждому умершему как к «покойнику заповеди». Поэтому почетное право и обязанность любого еврея, который знаком с законами погребения, заниматься этим святым делом.
Заповедь погребения мертвых выделена особо в еврейской традиции. Ее второе название – «истиное добро», ни одна другая заповедь не носит такого имени. Причина в том, что покойный не может отплатить услугой за услугу, и исполнение этой заповеди может быть только бескорыстным. Впрочем, награда, которую еврей получает от Всевышнего, много больше, чем мог бы дать человек.
А что же с теми нашими близкими, которые в прошлом по незнанию были похоронены неправильно? Тот факт, что мы больше не повторяем эту ошибку и хороним в строгом соответствии с еврейским законом, свидетельствует, что это действительно была ошибка, а не злой умысел. Когда мы меняем свое поведение и начинаем хоронить своих близких в соответствии с традицией, это помогает в мире ином и тем усопшим, которые были, не дай Б-г, похоронены иначе.
Сегодня у нас есть возможность побеседовать с женщиной, которая уже 6 лет принимает участие в работе Хевра Кадиша синагоги города Алматы. Зовут ее Эстер-Рахель, ей б3 года. В свое время она окончила институт физической культуры, долгое время работала инструктором по спортивному оздоровлению, затем инструктором по работе на кассовых аппаратах. Сейчас она на пенсии и уже много лет занимается этой святой работой – проводами евреев в последний путь. Это нелегко – постоянно видеть человеческое страдание, но мысль, что никто другой не может сделать это важное дело вместо нее, придает Эстер-Рахель сил продолжать.
- Как это случилось, что именно Вас когда-то попросили совершить этот обряд впервые?
- Ко мне обратился наш раввин и сказал, что необходимо помочь обмыть умершую женщину. Я, даже не задумываясь, сразу отказалась и пошла домой. Но по дороге я вдруг ясно услышала, как внутренний голос сказал мне, что Всевышний просит вернуться и помочь людям сделать то, о чем меня просят. Я вернулась и согласилась принять участие в процедуре омовения. В тот момент я не знала еще никаких правил, не очень хорошо понимала, что и почему должна была делать. Раввин все подробно объяснил мне, и я действовала по его указаниям. Позже он дал много письменных материалов о том, что и как нужно делать. Постепенно у меня прибавлялось знаний и умений.
- Не страшно ли было Вам в первый раз совершать этот обряд?
- Скажу честно, в первый раз мне было не себе. Хотя я и знала, что такое морги, и даже когда-то во время учебы в институте на занятиях была в анатомичке, в тот момент мне было немного страшновато. Однако я понимала, что выполняю святое дело, что это моя мицва, и я преодолела себя. Мне кажется, что наш раввин, давая мне это поручение, увидел во мне человека ответственного. Я являюсь старостой нашего женского клуба, и мне довольно часто приходится заниматься организационными вопросами. Видимо, эта моя деятельность убедила его в том, что я справлюсь с поручением, а, зная всех наших женщин, смогу даже подобрать и других членов для «Хевра Кадиша». Что, собственно, и произошло. Сейчас у нас есть коллектив из 6 человек. В процедуре омовения и одевания должны принимать участие как минимум 4 женщины, таким образом, у нас есть из кого выбрать.
- Что Вы чувствуете, если Вам приходится совершать этот обряд со знакомыми или даже подругами?
- Это, безусловно, большая печаль и скорбь. Очень и очень тяжело. Но это - мицва. Нужно все сделать правильно. Нужно ничего не забыть. Поэтому эмоции уходят. Остается желание сделать все по законам Торы.
- Насколько это эмоционально воздействует на Вас? Не снятся ли Вам потом люди, которых Вы обмывали, обряжали в тахрихим и провожали до ворот синагоги?
- Я уже сказала, что это очень печальное действие, но похороненные с моей помощью люди мне никогда не снятся. В памяти остаются сами похороны, люди, пришедшие скорбеть, и сожаление о том, что хорошие люди умирают. Например, мне надолго запомнятся похороны маленькой девочки, которой исполнилась всего одна неделя. Она была такая красивая и такая маленькая, ее было очень жалко. Запомнились похороны одной моей знакомой, всеми очень уважаемой женщины, всеобщей любимицы Хаи. На похоронах было много народу, процедура была очень торжественной и запоминающейся.
– Что, на Ваш взгляд, самое тяжелое в этой процедуре?
- Самое тяжелое для меня - это разрезание одежды на родственницах умершего. По Торе, если дети хоронят родителей или наоборот, они должны разоровать на себе одежду. После всех процедур с покойницей мы помогаем им в этом, делая надрез на одежде родственниц умершей, чтобы они могли разорвать дальше. Этот надрез делают сверху вниз. Надрез по родителям делается с левой стороны, по детям или другим родственникам – с правой. В этой одежде женщина должна оставаться семь дней кроме субботы (на субботу переодеваются, а потом снова надевают одежду с надрезом – до конца траурной недели). Эту одежду запрещено зашивать, поэтому принято уничтожать ее так, чтобы никто не мог подобрать ее, зашить и носить.
- Тут, кстати, есть вопрос о том, как быть с вещами и обувью, которые остались от покойной.
- Вещи можно использовать. Если они не нужны родственникам, их можно принести в благотворительную организацию и раздать нуждающимся. Нельзя использовать обувь, которую покойный носил последнее время перед смертью. Ее нужно выбросить таким образом, чтобы никто ее не подобрал и не воспользовался ею.
- Как относятся Ваши родственники к этой Вашей общественной работе?
- Мои родственники поначалу считали, что мне делать нечего, и поэтому я взвалила на себя эту обязанность. Сейчас они уже начали понимать, насколько это важно для покойного и его семьи. И я знаю, что помогаю живым выполнить свой долг перед умершими. Я знаю, что я совершаю мицву. Я, наконец, знаю, что я живу по Торе, и мне это придает силы и надежду на лучшее будущее для меня, моих детей и внуков.