Categories: Их след в нашей истории
      Date: 24.02.2010
     Title: Раббанит Хана Шнеерсон - мать главы поколения

Эта женщина была женой одного из самых выдающихся раввинов нашего времени.

Ее сын возглавил движение Хабад – мощнейшее движение, изменившее ситуацию в современном иудаизме. И сама она была женщиной незаурядной.

Ципи Кольтинюк

Детство и юность

Хана родилась в 1880 году в семье раввина города Николаева Меира-Шломо Яновского. В те годы еврейская община Николаева была главным образом хабадской. Атмосфера Любавичей окружала девочку с первых лет ее жизни, и сама она была ее частью. Так, когда в Николаев прибывала для изучения новая статья Любавичского Ребе, юная Хана переписывала ее от руки, чтобы раздать хасидам.

От отца девочка унаследовала музыкальность, был ей дан и писательский талант: после ее смерти были опубликованы ее дневники, свидетельство тех страшных лет, что ей пришлось пережить в Росии, времени правления коммунистов.

Замужество

Когда Хане исполнилось двадцать лет, она стала женой Леви-Ицхака Шнеерсона, внука третьего Любавичского Ребе Цемах Цедека. Их сватом был сам пятый Любавичский Ребе Шалом-Довбер. Юноша уже тогда был известен как восходящая звезда иудаизма.

У молодой пары родились три сына – Менахем-Мендл (будущий Любавичский Ребе), Дов-Бер и Арье-Лейб.

Раббанит

Раббанит (на идише – ребецн) – это жена раввина. И неважно, где ее муж сидит раввином – в большом городе или в глухом местечке, состоящем из нескольких десятков домов. Положение обязывает. Ребецн принимает гостей, занимается благотворительностью, возглавляет кружки и общественные организации, которых много в любой еврейской общине. К ней женщины идут за советом в трудной ситуации.

В 1909 году, в возрасте тридцати лет, раби Леви-Ицхак Шнеерсон получил приглашение на должность раввина города Екатеринослава (ныне – Днепропетровск). Более трети населения этого большого города составляли тогда евреи.

Семья перебралась в Екатеринослав, где раби Леви-Ицхак был раввином в течение 30 лет, до самого своего ареста в 1932 году.

Сын раббанит Ханы, Любавичский Ребе Менахем-Мендл, пишет в своих воспоминаниях о том, как во время Первой мировой войны в Екатеринославе оказались толпы евреев-беженцев из приграничных областей. В общине сразу же было создано несколько комиссий по организации помощи этим людям, оказавшимся без крова и заработка. Жена раввина возглавляла одну из таких комиссий, дни и ночи с удивительной энергией занимаясь проблемами беженцев.

Страшные годы

В советские времена гонений на религию раби Леви-Ицхак делал все возможное для того, чтобы обеспечить еврейский образ жизни для каждого еврея. Он заботился о маце к Песаху, о кашерных свадьбах и разводах и о многом другом, без чего еврейский народ существовать не может. Делал он это скромно, без излишнего шума, но когда было нужно, доходил до самого верха и твердо стоял на своем, не боясь возражать тем, чьи имена наводили ужас на любого советского гражданина.

И все эти годы рядом с раби Леви-Ицхаком была его жена, делившая с ним тяготы и хлопоты, опасность и страх. Она принимала в своем доме бесконечную вереницу нуждавшихся в услугах раввина, в помощи или просто хотевших провести в их доме еврейский праздник – и это в то время, когда за домом велось пристальное наблюдение, когда любые религиозные собрания и церемонии были запрещены. Она трепетала за мужа, когда он вслух призывал евреев держаться за Тору и не отказываться от Всевышнего, когда не подчинялся требованию властей поставить свою подпись под ложными заявлениями.

Свадьба издалека

В 1928 году шестой Любавичский Ребе Йосеф-Ицхак покинул пределы России. Его выпустили вместе с семьей и женихом дочери – Менахемом-Мендлом Шнеерсоном. Вскоре в Варшаве состоялась свадьба. Родители жениха, раввин Леви-Ицхак и раббанит Хана Шнеерсон, остались за «железным занавесом».

Раббанит Хана вспоминает о свадьбе старшего сына в своем дневнике. В тот день они тоже устроили свадебное торжество в Днепропетровске, без жениха и невесты. Съехалось множество гостей, и веселье было таким, как будто сын и невестка были тут, с ними. Сосед, живший от них через стенку, снял перегородку, разделявшую обе квартиры, чтобы многочисленным гостям было где разместиться. Раби Леви-Ицхак и раббанит Хана получили десятки поздравительных телеграмм и множество подарков для молодых, которые потом отправили им по почте.

Последующие двадцать лет единственной ниточкой, связующей раббанит Хану со старшим сыном, были письма.

Вслед за мужем в ссылку

В 1939 раби Леви-Ицхак Шнеерсон был арестован и после долгого следствия приговорен к ссылке. Он отбывал ссылку в Казахстане, в железнодорожном поселке Чиили недалеко от Кзылорды. Жизнь здесь была нелегкой, приходилось буквально бороться за существование. Раббанит Хана приехала туда вслед за мужем и заботилась обо всем необходимом для него. Она даже научилась изготавливать чернила из местных трав, чтобы раби Леви-Ицхак мог записывать свои статьи. После его смерти, несмотря на опасность, раббанит Хана сохранила эти записи и даже смогла вывезти их за пределы СССР. Благодаря ей эти ценнейшие рукописи сохранились и были изданы.

Вдова

Раби Леви-Ицхак умер летом 1944 года в Алматы, и его вдова осталась совершенно одна: старший и младший сыновья были за границей, средний погиб вместе с другими евреями Днепропетровска во время фашистской оккупации. К тому же одна только ее фамилия – Шнеерсон – делала ее изгоем в обществе победившего социализма.

Время сбора плодов

После окончания войны в Польшу возвращались польские подданные, оказавшиеся на территории СССР. Многим евреям тогда удалось вырваться из-за железного занавеса по поддельным польским паспортам. В 1946 году состоялся массовый исход хасидов Хабада, и в их числе была раббанит Хана Шнеерсон.

Проделав полный опасностей путь, она оказалась, наконец, в Париже. Старший сын Менахем-Мендл, живший тогда в Нью-Йорке, приехал туда и забрал ее в США.

Через три года после этого ушел от нас шестой Любавичский Ребе Йосеф-Ицхак, и Менахем-Мендл, муж его дочери, занял его место. Теперь раббанит Хана стала матерью царя, окруженной почетом еще большим, чем раббанит большой общины. Но главное – рядом с ней был теперь заботливый и любящий сын, и она могла радоваться и гордиться тем, какую революцию он произвел в еврейском мире, буквально возродив его к новой жизни после страшных событий двадцатого века.

Раббанит Хана ушла от нас в 1964 году, в возрасте 84-х лет. Тысячи хасидов провожали ее в последний путь, а вскоре по всему миру появились учебные заведения для еврейских девочек и женщин, носящие ее имя.