Categories: Еврейская география
      Date: 11.09.2015
     Title: Решающий момент

«Сибирь?!» – воскликнула Мими Заклас, услышав предложение мужа. Молодая пара была жената уже полгода и искала место, где они могли быть стать настоящими посланниками Ребе.

- Я понимаю, что ты чувствуешь, – ответил раби Залман Заклас своей жене. – Мне и самому странно думать об этом, особенно после того, что я всю жизнь воспитывался на историях, рассказанных моим дедом – раби Моше Вышедским, который провел семь лет в сталинских лагерях в Сибири. У меня тоже мурашки идут по коже от одного этого названия. Но, может быть, именно поэтому меня так интересует предложение главного раввина России – раби Берла Лазара поехать туда и осмотреться. Возможно, там мы найдем свой шлихут? Нам оплатят дорогу. И мы не обязаны ничего решать сейчас. В данный момент мы всего лишь едем в двухнедельное путешествие.

- Ну, конечно, я тоже хочу поехать и посмотреть. Просто это так неожиданно, – согласилась Мими. – Хотя должна признаться, что Сибирь – это последнее место, куда мне хотелось бы поехать в шлихут. Так, когда мы едем? Жду не дождусь, когда я скажу маме, что мы проводим медовый месяц в Сибири!

Итак, молодая семья отправилась в Новосибирск, экипированная теплыми вещами и почти теплыми ожиданиями. Приехав в город незадолго до Пурима, раби Залман и его жена принялись искать еврейскую общину.

- К своему огорчению, мы обнаружили, что холодная погода повлияла на настроение местных евреев – они не очень интересовались своими корнями и традициями. Синагога располагалась в маленькой комнате в старом здании, которое находилось в аварийном состоянии. Туда приходило несколько старичков-евреев, которые за неимением миньяна собирались всего раз в пару недель. Нам хотелось сделать что-то хорошее для этих евреев, независимо от того, решим мы остаться в Новосибирске или нет.

И тогда мы сняли просторную квартиру и объявили, что приглашаем всех евреев Новосибирска провести с нами Шабат. Это было необычайно интересно. Так удивительно было слышать хабадские нигуним с русскими словами, которые были знакомы нам с детства, но при этом сейчас они исполнялись нашими гостями, для которых русский был родным, а нам казалось, что время повернулось вспять и мы перенеслись во времена наших дедушек, которые также говорили и пели на русском.

После Шабата я пошел в синагогу, чтобы вернуть молитвенники, взятые оттуда, и, войдя внутрь, не поверил свои глазам. Я увидел то, о чем мне рассказывали в школе и что можно было назвать только одним кратким русским словом, понятным всем евреям: погром.

Я стоял посреди комнаты, глотая слезы. Свитки Торы валялись на полу, размотанные и испачканные, молитвенники были разорваны в клочья, и повсюду были разбросаны страницы со святыми текстами. Мебель была повреждена и поцарапана, а на стенах красовались граффити со свастиками… Я был подавлен и зол. Я постарался собрать свитки и книги, а затем побежал в дом к председателю еврейской общины.

Услышав печальные новости, председатель, казалось, совсем не удивился. «Это уже не в первый раз, и мы ничего не можем с этим поделать…», – сказал он. Местные евреи уже начали подсчитывать убытки и думать, как все починить, но раби Залман Заклас не желал мириться с ситуацией. Он позвонил главному раввину России Берлу Лазару и рассказал о том, что случилось.

«Ты прав, – ответил рав Лазар. – Это нельзя так оставить. Позвони в местную прессу, а я постараюсь привлечь к этой истории внимание государственной и мировой общественности. Мы дадим им понять, что не будем терпеть погромы на территории современной России».

На следующее утро представители новосибирских медиа уже толпились на пороге старого здания синагоги.

- Мы возьмем у вас интервью на фоне пострадавшей синагоги, – сказали раби Залману журналисты.

- Итак, вы раввин новосибирской еврейской общины? – спросил один из репортеров.

У раби Залмана Закласа не было ни секунды на размышления. Его интервьюер даже не представлял, насколько важный в эту минуту вопрос он задал раввину. Для человека с микрофоном в руке это было всего лишь началом разговора, стандартной информацией о собеседнике, но для раби Закласа – решением всей жизни. На заданный журналистом вопрос мог быть только один ответ. Раби Залман и сам удивился, когда услышал, каким уверенным тоном он отвечает своему собеседнику:

- Да, я раввин еврейской общины города Новосибирска.

- Какова ваша реакция на этот акт вандализма? – продолжил журналист, снова не предполагая, что ответ раби Закласа будет не только ответом для простого интервью, но и обязательством молодого человека на всю его жизнь.

- Мир должен знать, что мы не потерпим ничего подобного! Еврейская община Новосибирска не боится хулиганов. Напротив, мы построим новую синагогу, и она будет выситься на карте города как символ нашей силы, мы развернем широкую общинную деятельность и превратим Новосибирск в центр настоящей еврейской жизни!

Раби Залман и Мими Заклас приняли решение. Даже если у них и оставались сомнения, они были развеяны ворохом газетных заголовков и телевизионных сюжетов об этом событии, где раби Заклас фигурировал в качестве раввина Новосибирска. А звонки от родственников и друзей со всего мира с поздравлениями и пожеланиями удачи укрепили чету Заклас в осознании правильности принятого решения.

Малка Таугер, из книги «Excuse me, are you Jewish?»

Перевод с английского: Ида Недобора.

От переводчика: сегодня в Новосибирске, как и во многих других российских городах, существует большая процветающая община, в которой есть просторная новая синагога, кашерная столовая, детский сад и школа для еврейских детей. На праздники и Шабаты приходят и взрослые, и дети, а община, несмотря на холода, стала теплым домом для жителей и гостей города.