Categories: Из учения Ребе
      Date:  8.05.2012
     Title: Женщины и заповедь отсчета омера

Женщины свободны от исполнения заповеди отсчета омера, поскольку эта заповедь должна исполняться в определенное время, а от таких заповедей женщины освобождены. Но это не означает, что отсчет омера не имеет к ним никакого отношения.

Старый Ребе пишет в своем труде “Шулхан арух арав”, что в некоторых странах женщины приняли на себя исполнение этой заповеди как обязанность. Кроме того, женщины могут помогать в исполнениии этой заповеди своим мужьям и сыновьям, напоминая им о ней. Также женщины могут создавать в своем доме атмосферу нетерпения перед дарованием Торы, которое, собственно, и является целью и завершением отсчета омера.

Что же касается самого отсчета омера, давайте разберемся, в чем его польза. Природа человека такова, что обычно он делает подсчеты, когда в этом есть практическая польза. Например, подсчитывает количество предметов, чтобы не потерять один из них. Или чтобы не добавить лишнего в смесь. Человек не видит смысла подсчитывать то, что от него не зависит.

Так какой же смысл в отсчете дней омера? Ведь, считай или не считай, время не ускорится и не замедлится!

Отличие евреев от других народов выражается не только в том, что они исполняют заповеди и изучают Тору. Это только внешнее отличие. Настоящее внутреннее отличие заключается в том, что само время еврея превращается в заповедь.

Идея о том, что сами дни отсчета омера превращаются в заповедь, особенно относится к еврейским женщинам. Главное достоинство еврейской женщины в том, что она – мать семейства. А это выражается не cтолько в исполнении заповедей, сколько в том, что она привносит святость во все свои будничные дела.

Особая “женская” заповедь – это зажигание субботних свечей. Свечи же эти освещают весь дом светом святости. Кашерная еда, которую готовит женщина, становится кровью и плотью всей семьи.

Но и самые будничные вещи, которые делает еврейская женщина, проникнуты святостью. В дни отсчета омера они проникнуты ожиданием дарования Торы, и, таким образом, само время еврейской женщины превращается в заповедь.